Александр Капьяр. Стихи * Сказки * Лимерики

Главная страница сайта: http://kapyar-site.narod.ru  · Адрес для отзывов: sharakshane@yandex.ru

 

 

СКАЗКА О НЕЗАДАЧЛИВОМ КЛОУНЕ

 

          Жил в нашем городе один молодой клоун. Звали его Фердинанд. Он на пятерки окончил цирковое училище и поступил на работу в цирк. Работал он много, старался изо всех сил, но вот беда – у него ничего не получалось. Клоун должен смешить зрителей, а глядя на Фердинанда, все зевали от скуки.

          – Незадачливый ты, Федя, – сочувствовали ему товарищи по работе. – Хороший номер – вот, что тебе нужно.

          – Да я уж все перепробовал – хоть бы кто улыбнулся! – отчаивался Фердинанд. – Братцы, научите – как сделать хороший клоунский номер? Что нужно, чтобы люди смеялись?

          – Мы от тебя, Федя, секретов не держим, – говорили другие клоуны. – Но дело это такое, что объяснить трудно.

          – Подскажите хоть что-нибудь, – упрашивал Фердинанд.

          Клоуны чесали в затылках.

          – Для начала нужно привлечь внимание, – сказал старый клоун Самсоныч. – Вот возьми меня. Я уже тридцать лет выезжаю на арену на велосипеде задом наперед. Это не больно-то смешно, но все же неплохо: все сразу на меня смотрят.        

          – Ты, Федя, должен зрителей удивить, понимаешь? Ну, приготовить для них какую-то неожиданность, – добавил клоун Фантик. – Можно и обмануть, разыграть. Вот у меня номер с тигром. Огромный тигр рычит, всех пугает, а я не боюсь, гоняю его с тумбы на тумбу, даже катаюсь на нем верхом. А потом оказывается, что это не тигр, а мой товарищ, клоун Фунтик, в костюме тигра.

          – Но если обманывать, то по-доброму, чтобы никого не обидеть, – заметил Самсоныч.

          – Значит, привлечь к себе внимание, удивить и по-доброму обмануть, – подытожил Фердинанд. – И что, люди будут смеяться?

          Клоуны пожали плечами:

          – Это уж зависит от тебя.

         

          После этого Фердинанд на много дней глубоко задумался. Товарищи видели, что он стал рассеян, все время что-то бормотал себе под нос. Время от времени он хлопал себя по лбу, восклицал: «Придумал!» – но тут же хмурился и говорил: «Нет, это не то».

          Потом он переменился: стал важным, таинственным, на вопросы не отвечал, только усмехался. По вечерам он запирался один в мастерской цирка, но что он там делал, никто не знал. Говорили, что он готовит необыкновенный новый номер.

 

          И вот настал день, когда Фердинанд решился показать свою работу публике.

          Его выход был после акробатов. Пока те прыгали, ходили колесом и становились друг другу на плечи, Фердинанд за кулисами дрожал от волнения. Наконец, под аплодисменты зрителей, акробаты ушли с арены. Тогда двое служителей вынесли огромный мешок, и следом вышел Фердинанд. Одет он был не в клоунский наряд, а во фрак, с галстуком-бабочкой. Он установил на арене высокий столик с надписью «Аукцион» и положил на него деревянный молоток. Широко улыбнувшись, он крикнул на весь цирк:

– Прошу внимания, дорогие зрители!

В аукционе участвовать не хотите ли?

В этом городе – в мире даже –

Не бывало еще такой распродажи!

          Зрители оживились. Послышались голоса: «А что ты продаешь?» «Что там, в мешке?»

          Фердинанд широким жестом указал на мешок и продолжил:

– Уважаемые граждане, дяди и тети,

Такого товара вы нигде не найдете!

Я вам предлагаю купить не картины,

Не шкаф, не диван, не ковры, не гардины,

Не стулья, не стол, не сервиз для гостей,

А новых, готовых, прекрасных ДЕТЕЙ!..

            Он оглядел ряды. Зрители молчали. Все смотрели на мешок, который был доверху чем-то набит и завязан бантом. Фердинанд понял, что ему удалось привлечь внимание, и заговорил быстрее:

– Чудесные дети! Завидные дети!

Подобных детей не найти в целом свете!

Они не капризничают и не хнычут,

И пальчиками в розетку не тычут,

Одежду не пачкают и не рвут,

И глупых вопросов не задают!

          Фердинанд перевел дух. Зрители уже не молчали, а, кивая на мешок, шептались и пожимали плечами. Потом один мужчина громко сказал:

          – Как это «одежду не рвут»? Так не бывает.

          – Не рвут, не рвут! – заверил Фердинанд. –

Не маленьких хулиганов орава,

А чудные дети послушного нрава.

Куда их посадите – будут сидеть,

Не топать, не хлопать, не петь, не свистеть.

От них не услышишь ни плача, ни смеха, –

Вам дома они отдыхать не помеха,

И утром любимых родителей зря

Они не разбудят ни свет ни заря!

          – Вот хорошо-то а? – мечтательно сказал мужчина. – А то вот у меня трое пацанов, так от них ни днем ни ночью покоя нет.

          Зал оживился. Видимо, все представили себе необыкновенных детей.

          – Но это еще не все! – радостно крикнул Фердинанд. – Главное – они никогда не болеют!

          – Как не болеют? Совсем? – спросила пожилая женщина.

          – Совсем! Никогда! Ничем! – крикнул Фердинанд. –

Они не простудят ни горло, ни уши,

Не страшны им свинки, желтухи, коклюши,

Обходят их грипп, ОРЗ и бронхит –

И даже живот никогда не болит!

          Цирк загудел. Фердинанд не понимал, что происходит. Люди галдели все разом, разобрать было ничего нельзя. Он пытался продолжать, но его не слушали.

          Тут опять поднял голос мужчина.

          – Тихо, все! – крикнул он. – Дайте разобраться.

          Зрители притихли, и мужчина обратился к Фердинанду:

          – Раз они не болеют, значит мамам не нужно бросать из-за них работу? А отцам не нужно зарабатывать на врачей и лекарства?

          – Не нужно! – подтвердил Фердинанд.

          – Как-то уж слишком хорошо выходит, – усомнился мужчина.

          Пожилая женщина переспросила:

          – Так что же – совсем не придется их лечить? Ночами сидеть у их постели?

          – Не придется!

          – И даже ни разу горчичник не поставить, и зеленкой не помазать? – допытывалась та.

          – Ни разу.

          – И не пожалеть, не утешить, не успокоить?

          – Все это не нужно, – не совсем уверенно ответил Фердинанд.

          – Еще как нужно! – заявила пожилая женщина. – Без этого какие же они дети, а родители – какие родители? И бабушки тогда зачем? Нет уж, пусть болеют, как положено!

          – Пусть болеют! Пусть болеют! – загудели кругом.

          – И пусть шумят! Ничего, мы потерпим! – крикнул кто-то.

          – И пусть одежду рвут! Мы починим!

          – И пусть вопросы задают! Сколько угодно!

          – Не нужны нам твои новые дети! У нас свои есть!

          Фердинанд совсем растерялся. По плану ему пора было начинать свой аукцион. Он взял в руки молоток, но не знал теперь, что с ним делать.

          – Ну, если они никому не нужны …

          – Эй! Ну-ка, стой!

          Толстая гражданка из первого ряда поднялась и вылезла через бортик на арену. В руках у нее был большой сложенный зонт.

          – Положи молоток! – грозно приказала она.

          Фердинанд послушно положил.

          – Что же это здесь творится, граждане? – воскликнула гражданка, обращаясь к залу, и, надвигаясь на Фердинанда, спросила: – У тебя там что – правда, дети?

          – П-правда, – запинаясь вымолвил он.

          – Открой мешок!

          Фердинанд развязал тесемки. Края раздвинулась, показались кудрявые головки и блестящие глазки. Тонкий голосок произнес: «Мама!»

          – Ах ты, изверг! Что же ты делаешь! – крикнула женщина и ударила Фердинанда зонтом. – А ну, выпускай всех сейчас же, не то получишь у меня!

          Фердинанд взял мешок за нижние углы и, поднатужившись, вывалил на арену все содержимое. На полу оказалась целая куча маленьких детей. Они были совсем как живые, и зрители не сразу поняли, что перед ними всего лишь куклы ­– красиивые и нарядные, все разные, на любой вкус – беленькие, черненькие, рыженькие. Одна кукла открывала и закрывала глазки и звала: «Мама! Мама!»

          Когда зрители увидели обман, поднялся страшный гвалт. Все кричали, свистели, топали ногами. Слышалось: «Позор! Негодяй! Убирайся прочь!» В Фердинанда кидали газеты, недоеденные яблоки и другие предметы.

          Бедный Фердинанд стал совать кукол обратно в мешок. Женщина с зонтом помогла ему, и вдвоем они утащили мешок за кулисы. Распорядитель представления уже гнал на арену наездников на лошадях, чтобы отвлечь зрителей.

          За кулисами Фердинанд бросил мешок, сел на гирю, которую оставил цирковой силач, и заплакал.

          – Дурак ты, дурак, – сказала ему женщина. – Зачем ты все это затеял?

          – Хотел, чтобы люди смеялись, – пробормотал Фердинанд, утирая слезы.

          – Эх, ты. Разве это смешно?

Она потрепала его по голове:

          – Ладно, не переживай, что было, то прошло.

          С арены доносился топот, зрители аплодировали наездникам; о Фердинанде все уже забыли.

          Женщина перебирала куклы.

          – А вот куклы у тебя хороши. Где ты их взял?

          – Сам сделал.

          – Правда? Молодец. Чудо куклы,  – похвалила она. – Нам бы таких.

          – Кому «нам»? – спросил Фердинанд.

          Женщина рассказала, что она директор детского дома. Звали ее Любовь Ивановна.

          – У меня семьдесят детей. Они хорошие, только грустные. И игрушек у них мало.

          – Возьмите эти куклы себе. Мне они теперь ни к чему, – сказал Фердинанд.

          Он помог Любови Ивановне довезти мешок с куклами до детского дома. Там их встретили семьдесят детей, которые очень обрадовались куклам и сразу стали с ними играть.

          – Хороший ты человек, – сказала Любовь Ивановна Фердинанду на прощанье. – Но клоун ты никудышный.

          – Я знаю, – ответил Фердинанд.

 

          После этого он бросил цирк и не пытался больше смешить людей. Вместо этого он стал кукольным мастером. Оказалось, что у него к этому делу большой талант. Теперь его куклы известны во всем городе.

          Когда у него получается особенно хорошая кукла, он отвозит ее в знакомый детский дом. Любовь Ивановна встречает его как родного. Фердинанд играет с детьми, и на некоторое время все они забывают грусть и становятся веселыми и смешливыми. 

a